¡Nadie espera a la Inquisición Española!
читать дальшеВ последней, десятой по счёту, книге Кастанеда выдвигает гипотезу о существовании у человека двух сознаний. Одно - наше сознание, очень редко принимающее какие-нить решения, в основном - созерцающее. Другое - сознание хищника, питающегося нашими эмоциями, которое управляет всеми нашими поступками, создавая у нас иллюзию того, что это и есть смысл жизни - эмоции. Кстати, книга была написана параллельно со сценарием "Матрицы".
Губерман:
Нависли скопом будничные хлопоты,
Долги над головой густеют грозно,
А в душу ангел тихо шепчет: "Жопа ты,
Что к этому относишься серьёзно".
Я что-то такое и замечал, что всё это несерьёзно, что вся эта мишура вокруг смысла жизни его скорее скрывает (если таковой вообще существует). Но, как уже упоминалось ранее, "это обыкновенная паранойя".
Я никогда специально не пытался раграничить свою жизнь на множество ролей. Но теперь, озирая весь график моего блеска и нищеты, я могу сказать, что подхалимничал на автомате. В "Стране Игр" меня назвали "бесстыжим подлизой". Пусть. Наверно. Ведь я не могу отвертеться от обвинения в подхалимаже лишь тем, что я вживался в эту роль так, что не замечал того, что это всего лишь роль.
Я всегда хотел соединить всего себя в одного. Способного, но хватающего по верхам себя на уроках с тем мной, что сидит за книгами далеко за полночь и не успокаивается, пока не высосет из черных точек всё, что захочет там увидеть. Счастливого меня, разговаривавшего со своей девушкой, с грустным мной тогда, когда она бросала трубку... Я хотел быть одним. Я хотел быть целым. Но я, к сожалению, не герой Толстого. Я искалечен океаном информации, которая окружает нас всех. Книги мне много дали? Помилуйте, у меня есть знакомые, почти полностью живущие по законам стадной иерархии, как высшие приматы, и ничуть от этого не страдающие... Да я и сам веду себя иногда как обезьяна - когда мне совсем плохо - хватаюсь за волосы, в глаза смотрю недолго и лишь самым близким друзьям.
К чему эти проблемы, к чему эти авторы, этот Легион, который поднялся в мою голову на трапах различных книг, обосновался здесь, и, не собираясь выходить, всё спорит меж собой и спорит? Ведь всё равно мы все сдохнем. А раз я верю в то, что недостатком йода можно развить в ребёнке идиотию, то я не верю в загробную жизнь. Налицо "множество счастливых людей, которые счастливы одинаково; но все несчастные люди несчастны по-своему".
Проблема в том, что я не умею забыть. Проблема в том, что всё, что я не умею забыть, приходит ко мне, когда я этого не жду и ненавязчиво напоминает мне о своём присутствии и о нерешённых житейских и общих вопросах, с которыми я не справился раньше. "Опять?" спрашиваю я у этих мыслей. Но ответ мне не нужен. "Ну, что ж, что у вас там?". И я начинаю думать, перетряхиваю в своей голове все имеющиеся в наличии кусочки мозаики, чтобы сложить из множества старых какой-нибудь новый узор. Шаг. Мысль. Шаг. Мысль. Морозный синий вечерний воздух. Бетховен в уголке подсознания. Проносящиеся мимо редкие машины. Шаг. Мысль. Шаг. Мысль. Снег скрипит под ногами:"Быть может, под ним капуста?". Я не властелин своим мыслям. Я - их чернорабочий. Я предоставляю им место в своей голове, чтобы им было, где жить. Мне их жаль. Им скучно быть прикованными к бумаге непонятными завитушками, и они ждут развития, продолжения, тезиса, антитезиса, синтеза....
Я не умею забыть. Поэтому мне очень понравилось "Вечное сияние чистого разума".
Губерман:
Нависли скопом будничные хлопоты,
Долги над головой густеют грозно,
А в душу ангел тихо шепчет: "Жопа ты,
Что к этому относишься серьёзно".
Я что-то такое и замечал, что всё это несерьёзно, что вся эта мишура вокруг смысла жизни его скорее скрывает (если таковой вообще существует). Но, как уже упоминалось ранее, "это обыкновенная паранойя".
Я никогда специально не пытался раграничить свою жизнь на множество ролей. Но теперь, озирая весь график моего блеска и нищеты, я могу сказать, что подхалимничал на автомате. В "Стране Игр" меня назвали "бесстыжим подлизой". Пусть. Наверно. Ведь я не могу отвертеться от обвинения в подхалимаже лишь тем, что я вживался в эту роль так, что не замечал того, что это всего лишь роль.
Я всегда хотел соединить всего себя в одного. Способного, но хватающего по верхам себя на уроках с тем мной, что сидит за книгами далеко за полночь и не успокаивается, пока не высосет из черных точек всё, что захочет там увидеть. Счастливого меня, разговаривавшего со своей девушкой, с грустным мной тогда, когда она бросала трубку... Я хотел быть одним. Я хотел быть целым. Но я, к сожалению, не герой Толстого. Я искалечен океаном информации, которая окружает нас всех. Книги мне много дали? Помилуйте, у меня есть знакомые, почти полностью живущие по законам стадной иерархии, как высшие приматы, и ничуть от этого не страдающие... Да я и сам веду себя иногда как обезьяна - когда мне совсем плохо - хватаюсь за волосы, в глаза смотрю недолго и лишь самым близким друзьям.
К чему эти проблемы, к чему эти авторы, этот Легион, который поднялся в мою голову на трапах различных книг, обосновался здесь, и, не собираясь выходить, всё спорит меж собой и спорит? Ведь всё равно мы все сдохнем. А раз я верю в то, что недостатком йода можно развить в ребёнке идиотию, то я не верю в загробную жизнь. Налицо "множество счастливых людей, которые счастливы одинаково; но все несчастные люди несчастны по-своему".
Проблема в том, что я не умею забыть. Проблема в том, что всё, что я не умею забыть, приходит ко мне, когда я этого не жду и ненавязчиво напоминает мне о своём присутствии и о нерешённых житейских и общих вопросах, с которыми я не справился раньше. "Опять?" спрашиваю я у этих мыслей. Но ответ мне не нужен. "Ну, что ж, что у вас там?". И я начинаю думать, перетряхиваю в своей голове все имеющиеся в наличии кусочки мозаики, чтобы сложить из множества старых какой-нибудь новый узор. Шаг. Мысль. Шаг. Мысль. Морозный синий вечерний воздух. Бетховен в уголке подсознания. Проносящиеся мимо редкие машины. Шаг. Мысль. Шаг. Мысль. Снег скрипит под ногами:"Быть может, под ним капуста?". Я не властелин своим мыслям. Я - их чернорабочий. Я предоставляю им место в своей голове, чтобы им было, где жить. Мне их жаль. Им скучно быть прикованными к бумаге непонятными завитушками, и они ждут развития, продолжения, тезиса, антитезиса, синтеза....
Я не умею забыть. Поэтому мне очень понравилось "Вечное сияние чистого разума".
@музыка: OST Silent Hill 3
@настроение: рефлексия и "запахкофе"
боевым камрадом мне был предложен тест на совместимость с личностью Аянами Рей. Тест оказался бездарным, обмануть его очень хотелось, но в результате я получил удивительно высокий результат - 85%. Мне сказали, что мне ближе всего сходить с ума до Икари Синдзи, поскольку Рэй - это вершина развития шизофрении в одном отдельно взятом человеке, и просто так стать Аянами способен не любой. Ну и ладно. Тестом недоволен, его результатами - вполне. Ну я и гад...