О доме Свифта.
читать дальшеПришло в голову, что Свифт – один из немногих людей, отправившихся в путешествие по своей психике. Ведь голова – огромный особняк, а мы сидим лишь в маленькой комнатке. И за стенами бурлит неведомая жизнь, которая подчиняет нас своим ритмам жёстко и незаметно. Если взять подсвечник и пойти посмотреть… впрочем, нет, нет, не надо, хватит. Свифт после этого путешествия перестал разговаривать с людьми. Из-под сознания выклёвывается клише: «увиденное потрясло его».
Я-не-человек, я-не-человек, я-не-человек… Я смешение букв и плотского запаха, бессмыслица, опечатка в книге бетонных джунглей. Слава Богу, что я почти не ощущаю ни любовь, ни боль.
Слова-мутанты.
Больное спасибо.
О Гарднере.
Гарднер помещал в своём журнале парадоксы. Довольно любопытные. Начнём, пожалуй, с узкоспециального. Введём понятие «самодескриптивный». Слово самодескриптивно, если оно обозначает некий класс объектов, в которые входит само. Самодескриптивные слова: «слово», «многосложный», «самодескриптивный». Несамодескриптивные слова: «табурет», «односложный». Вопрос:
Будет ли слово «несамодескриптивный» самодескриптивным?
Более интересный парадокс. К примеру, поделим всех людей на выдающихся чем-то и безликих. То есть обладающих стандартным набором качеств. Таких, по слухам, не более пятнадцати процентов… Скучных, в общем. Официально так никто не делит, но негласно это делают многие.
Возьмём самого скучного человека. Назовём его м-р Джонс. Он интересен уже тем, что он самый скучный. И он тут же переходит в другое множество, множество интересных чем-либо людей. И второй по скучности тут же становится первым. И опять переходит в другое множество. Повторять операцию можно до логического конца.
В 1972 эти парадоксы не были решены.